[Благословенный
сказал]: «Представьте, монахи, живущую в горах корову – глупую,
несведущую, неопытную, неумелую в хождении по крутым горам. Мысль
может прийти к ней: «Отправлюсь туда, где прежде никогда не была.
Поем травы, которой прежде не ела, попью воды, которой прежде
никогда не пила». Она бы ставила переднюю ногу, но, не укрепив
её, поднимала бы заднюю. [Так], она бы не смогла дойти туда, где
прежде никогда не была, [не смогла бы] поесть травы, которой прежде
не ела, попить воды, которой прежде не пила. И она не смогла бы
благополучно вернуться туда, где она находилась, когда к ней пришла
[та самая] мысль: «Отправлюсь туда, где прежде никогда не была.
Поем травы, которой прежде не ела, попью воды, которой прежде
никогда не пила». И почему? Потому что эта живущая в горах корова – глупая, несведущая, неопытная, неумелая в хождении по крутым
горам.
Точно
также, бывает так, что некий глупый, несведущий, неопытный,
неумелый монах, будучи отстранённым от чувственных удовольствий,
отстранённым от неблагих состояний [ума], входит и пребывает
в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием
[ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой] отстранённости. Он не рассматривает этот
объект1,
не развивает и не взращивает его, не утверждается тщательно
в нём.
Мысль
приходит к нему: «С угасанием направления и удержания [ума на
объекте], мне нужно войти и пребывать во второй джхане, в которой
наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой
нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения». Но он не может войти и
пребывать во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя
уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания,
но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения.
Тогда [следующая] мысль приходит к нему: «Будучи отстранённым
от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний
[ума], мне следует войти и пребывать в первой джхане, которая
сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации],
с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой] отстранённости».
Но он не может войти и пребывать в первой джхане, которая сопровождается
направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой] отстранённости2.
Такой зовётся
монахом, который отпал от обоих, отвалился от обоих. Он точно
та живущая в горах корова, что была глупой, несведущей, неопытной,
неумелой в хождении по крутым горам.
Представьте,
монахи, живущую в горах корову – мудрую, сведущую, опытную,
умелую в хождении по крутым горам. Мысль может прийти к ней:
«Отправлюсь туда, где прежде никогда не была. Поем травы, которой
прежде не ела, попью воды, которой прежде никогда не пила».
Ставя переднюю ногу, она бы прочно укрепляла её, и только потом
поднимала бы заднюю. [Так], она бы смогла дойти туда, где прежде
никогда не была, [смогла бы] поесть травы, которой прежде не
ела, попить воды, которой прежде не пила. И она смогла бы благополучно
вернуться туда, где она находилась, когда к ней пришла [та самая]
мысль: «Отправлюсь туда, где прежде никогда не была. Поем травы,
которой прежде не ела, попью воды, которой прежде никогда не
пила». И почему? Потому что эта живущая в горах корова – мудрая,
сведущая, опытная, умелая в хождении по крутым горам.
(1) Точно
также, бывает так, что некий мудрый, сведущий, опытный, умелый
монах, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым
от неблагих состояний [ума], входит и пребывает в первой джхане,
которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте
медитации], с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой]
отстранённости. Он рассматривает этот объект, развивает и взращивает
его, утверждается тщательно в нём.
(2)
Мысль приходит к нему: «С угасанием направления и удержания
[ума на объекте] мне нужно войти и пребывать во второй джхане,
в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума,
в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения». Не нанося вреда
второй джхане3,
c угасанием направления и удержания, он входит и пребывает во
второй джхане… Он рассматривает этот объект, развивает и взращивает
его, утверждается тщательно в нём.
(3) Затем
[следующая] мысль приходит к нему: «С угасанием восторга я войду
и буду пребывать невозмутимым, осознанным, бдительным и [буду]
ощущать приятное телом. Мне нужно войти и пребывать в третьей
джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». Не нанося вреда третьей джхане, с угасанием
восторга… он входит и пребывает в третьей джхане… Он рассматривает
этот объект, развивает и взращивает его, утверждается тщательно
в нём.
(4) Затем
[следующая] мысль приходит к нему: «С оставлением удовольствия
и боли, равно как и с предыдущим угасанием радости и недовольства,
мне следует войти и пребывать в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна,
характерна чистейшей осознанностью из-за невозмутимости». Не
нанося вреда четвёртой джхане, с оставлением удовольствия и
боли… он входит и пребывает в четвёртой джхане… Он рассматривает
этот объект, развивает и взращивает его, утверждается тщательно
в нём.
(5) Затем
[следующая] мысль приходит к нему: «С полным преодолением восприятий
форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не
обращая внимания на восприятие множественности, [воспринимая]:
«пространство безгранично», мне следует войти и пребывать в
сфере безграничного пространства». Не нанося вреда сфере безграничного
пространства, с полным преодолением восприятий форм… он входит
и пребывает в сфере безграничного пространства. Он рассматривает
этот объект, развивает и взращивает его, утверждается тщательно
в нём.
(6) Затем
[следующая] мысль приходит к нему: «С полным преодолением сферы
безграничного пространства, [воспринимая]: «сознание безгранично»,
мне следует войти и пребывать в сфере безграничного сознания».
Не нанося вреда сфере безграничного сознания, с полным преодолением
сферы безграничного пространства… он входит и пребывает в сфере
безграничного сознания. Он рассматривает этот объект, развивает
и взращивает его, утверждается тщательно в нём.
(7) Затем
[следующая] мысль приходит к нему: «С полным преодолением сферы
безграничного сознания, [воспринимая]: «здесь ничего нет», мне
следует войти и пребывать в сфере отсутствия всего». Не нанося
вреда сфере отсутствия всего, с полным преодолением сферы безграничного
сознания… он входит и пребывает в сфере отсутствия всего. Он
рассматривает этот объект, развивает и взращивает его, утверждается
тщательно в нём.
(8) Затем
[следующая] мысль приходит к нему: «С полным преодолением сферы
отсутствия всего мне следует войти и пребывать в сфере ни восприятия,
ни не-восприятия». Не нанося вреда сфере ни восприятия, ни не-восприятия,
с полным преодолением сферы отсутствия всего он входит и пребывает
в сфере ни восприятия, ни не-восприятия. Он рассматривает этот
объект, развивает и взращивает его, утверждается тщательно в
нём.
(9) Затем
[следующая] мысль приходит к нему: «С полным преодолением сферы
ни восприятия, ни не-восприятия, мне следует войти и пребывать
в прекращении восприятия и чувствования». Не нанося вреда прекращению
восприятия и чувствования, с полным преодолением сферы ни восприятия,
ни не-восприятия, он входит и пребывает в прекращении восприятия
и чувствования.
Когда, монахи,
монах входит и выходит из каждого из этих медитативных достижений,
его ум становится податливым и послушным. С податливым и послушным
умом его сосредоточение становится безмерным и хорошо развитым.
С безмерным, хорошо развитым сосредоточением, к какому бы состоянию,
реализуемому посредством прямого знания, он бы ни направлял
свой ум, чтобы реализовать его прямым знанием, он способен реализовать
его, есть для этого подходящая основа.
Если
он пожелает: «Пусть я овладею различными видами сверхъестественных
сил: будучи одним…»4 – он способен реализовать это, есть для этого подходящая основа.
Если он
пожелает: «Пусть я услышу за счёт божественного уха…» – он способен
реализовать это, есть для этого подходящая основа.
Если он
пожелает: «Пусть я познаю умы других существ…» – он способен
реализовать это, есть для этого подходящая основа.
Если он
пожелает: «Пусть я вспомню многочисленные прошлые обители…» – он способен реализовать это, есть для этого подходящая основа.
Если он
пожелает: «Пусть я увижу за счёт божественного глаза…» – он
способен реализовать это, есть для этого подходящая основа.
Если
он пожелает: «Пусть я, за счёт уничтожения умственных загрязнений,
в этой самой жизни войду и буду пребывать в незапятнанном освобождении
ума, освобождении мудростью, зная и проявляя эти состояния для
себя самостоятельно посредством прямого знания» – он способен
реализовать это, есть для этого подходящая основа»5.
|