Джханабхиннья сутта: Джханы и прямые знания

Четыре джханы

«Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], я вхожу и пребываю в первой джхане, которая сопровождается направлением и удержанием [ума на объекте медитации], с восторгом и удовольствием, которые возникли из-за [этой] отстранённости. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, будучи отстранённым от чувственных удовольствий, отстранённым от неблагих состояний [ума], входит и пребывает в первой джхане.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием направления и удержания [ума на объекте], я вхожу и пребываю во второй джхане, в которой наличествуют внутренняя уверенность и единение ума, в которой нет направления и удержания, но есть восторг и удовольствие, которые возникли посредством сосредоточения. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, с угасанием направления и удержания входит и пребывает во второй джхане.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с угасанием восторга я пребываю невозмутимым, осознанным, бдительным. Я ощущаю приятное телом. Я вхожу и пребываю в третьей джхане, о которой Благородные говорят так: «Он невозмутим, осознан, пребывает в удовольствии». Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в третьей джхане.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с оставлением удовольствия и боли, как и с предшествующим угасанием радости и недовольства, я вхожу и пребываю в четвёртой джхане, которая ни-приятна-ни-болезненна, и в которой наличествует очищение осознанности посредством невозмутимости. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в четвёртой джхане.

Бесформенные сферы

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с полным преодолением восприятий форм, с угасанием восприятий, вызываемых органами чувств, не обращая внимания на восприятие множественности, [воспринимая]: «безграничное пространство», я вхожу и пребываю в сфере безграничного пространства. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в сфере безграничного пространства.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с полным преодолением сферы безграничного пространства, осознавая: «сознание безгранично», я вхожу и пребываю в сфере безграничного сознания. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в сфере безграничного сознания.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с полным преодолением сферы безграничного сознания, осознавая: «здесь ничего нет», я вхожу и пребываю в сфере отсутствия всего. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в сфере отсутствия всего.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с полным преодолением сферы отсутствия всего я вхожу и пребываю в сфере ни восприятия, ни не-восприятия. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в сфере ни восприятия, ни не-восприятия.

Прекращение восприятия и чувствования

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, с полным преодолением сферы ни восприятия, ни не-восприятия я вхожу и пребываю в прекращении восприятия и чувствования. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, входит и пребывает в прекращении восприятия и чувствования.

Шесть видов сверхспособностей

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, я овладеваю различными видами сверхъестественных сил: будучи одним я становлюсь многими; будучи многими, я становлюсь одним. Я появляюсь. Я исчезаю. Я беспрепятственно прохожу сквозь стены, бастионы, горы, как если бы шёл сквозь пустое пространство. Я ныряю и выныриваю из земли, как если бы она была водой. Я хожу по воде и не тону, как если бы вода была сушей. Сидя со скрещенными ногами, я лечу по воздуху как крылатая птица. Своей рукой я касаюсь и ударяю даже солнце и луну, настолько я силён и могущественен. Я так влияю на тело, что достигаю даже миров Брахмы. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, овладевает различными видами сверхъестественных сил.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, я слышу за счёт элемента божественного уха, очищенного и превосходящего человеческое, оба вида звуков: божественные и человеческие, как далёкие, так и близкие. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, слышит за счёт элемента божественного уха, очищенного и превосходящего человеческое, оба вида звуков.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, я знаю умы других существ, других личностей, направив на них свой собственный ум. Я различаю ум со страстью как ум со страстью, а ум без страсти как ум без страсти. Я различаю ум с отвращением как ум с отвращением, а ум без отвращения как ум без отвращения. Я различаю ум с невежеством как ум с невежеством, а ум без невежества как ум без невежества. Я различаю суженный ум как суженный ум, расширенный ум как расширенный ум. Я различаю увеличенный ум как увеличенный ум, а не-увеличенный ум как не-увеличенный ум. Я различаю сильный ум, [который ещё не достиг наивысшего уровня], как сильный ум, и непревзойдённый в силе ум как непревзойдённый в силе ум. Я различаю сосредоточенный ум как сосредоточенный ум, а несосредоточенный ум как несосредоточенный ум. Я различаю освобождённый ум как освобождённый ум, а не освобождённый ум как не освобождённый ум. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, знает умы других существ, других личностей, направив на них свой собственный ум.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, я вспоминаю многочисленные прошлые обители: одну жизнь, две жизни, три жизни, четыре, пять, десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, сто, тысячу, сто тысяч, многие циклы распада мира, многие циклы эволюции мира, [вспоминая]: «Там у меня было такое-то имя, я жил в таком-то роду, имел такую-то внешность. Таковой была моя пища, таковым было моё переживание удовольствия и боли, таковым был конец моей жизни. Умерев в той жизни, я появился здесь. И там у меня тоже было такое-то имя… таковым был конец моей жизни. Умерев в той жизни, я появился [теперь уже] здесь». Так я вспоминаю многочисленные прошлые обители в подробностях и деталях. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, вспоминает свои многочисленные прошлые обители в подробностях и деталях.

Монахи, до той степени, до которой я пожелаю, я вижу за счёт божественного глаза, очищенного и превосходящего человеческий, смерть и перерождение существ, я различаю низших и великих, красивых и уродливых, счастливых и несчастных, в соответствии с их каммой: «Эти существа, что имели дурное поведение телом, речью и умом, оскорблявшие благородных, придерживавшиеся неправильных воззрений и действовавшие под влиянием неправильных воззрений, с распадом тела, после смерти, рождаются в состоянии лишений, в плохих уделах, в нижних мирах, в аду. Но эти существа, что имели хорошее поведение телом, речью и умом, не оскорблявшие благородных, придерживавшиеся правильных воззрений и действовавшие под влиянием правильных воззрений, с распадом тела, после смерти, рождаются в благих уделах, в небесных мирах». Так, посредством божественного глаза, очищенного и превосходящего человеческий, я вижу смерть и перерождение существ, различаю низших и великих, красивых и уродливых, счастливых и несчастных, в соответствии с их каммой. Кассапа тоже, до той степени, до которой он пожелает, видит за счёт божественного глаза, очищенного и превосходящего человеческий, смерть и перерождение существ, различает низших и великих, красивых и уродливых, счастливых и несчастных, в соответствии с их каммой.

Монахи, за счёт уничтожения пятен [загрязнений ума] прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни я вхожу и пребываю в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно. Кассапа тоже, за счёт уничтожения пятен [загрязнений ума], прямо [здесь и сейчас] в этой самой жизни входит и пребывает в незапятнанном освобождении ума, освобождении мудростью, напрямую зная и проявляя это для себя самостоятельно».