| [Благословенный
сказал]: «Монахи, представьте четырёх гадюк с неистовой злобой
и смертельным ядом. И представьте, что мимо проходил бы человек,
желающий жить и не желающий умирать, желающий счастья и не выносящий
страданий. И ему бы сказали: «Почтенный, это четыре гадюки с неистовой
злобой и смертельным ядом. Время от времени их нужно поднимать.
Время от времени их нужно купать. Время от времени их нужно кормить.
Время от времени их нужно укладывать спать. Но если та или иная
из этих гадюк разозлится на тебя, то тогда, почтенный, ты повстречаешь
смерть или смертельные страдания. Так делай же то, что нужно делать,
почтенный!»
И тогда,
монахи, испугавшись этих четырёх гадюк с неистовой злобой и
смертельным ядом, тот человек бросился бы наутёк в том направлении
или в другом. И ему бы сказали: «Почтенный, эти пять кровожадных
врагов преследуют тебя, думая так: «Как только увидим его, тут
же и прикончим». Так делай же то, что нужно делать, почтенный!»
И
тогда, монахи, испугавшись этих четырёх гадюк с неистовой злобой
и смертельным ядом, а также пяти кровожадных врагов, тот человек
бросился бы наутёк в том направлении или в другом. И ему бы
сказали: «Почтенный, шестой убийца – твой близкий товарищ, он
преследует тебя с мечом наизготове, думая так: «Как только увижу
его, тут же срублю ему голову с плеч». Так делай же то, что
нужно делать, почтенный!»
И
тогда, монахи, испугавшись этих четырёх гадюк с неистовой злобой
и смертельным ядом, а также пяти кровожадных врагов, а также
шестого убийцы – близкого товарища с мечом наизготове – тот
человек бросился бы наутёк в том направлении или в другом. И
он бы увидел пустую деревню. В какой бы дом он ни входил, тот
был незанят, покинут, пуст. Какой бы горшок он ни брал, тот
был незанят, не имел содержимого, был пуст. И ему бы сказали:
«Почтенный, сейчас бандиты совершат набег на эту пустую деревню.
Так делай же то, что нужно делать, почтенный!»
И тогда,
монахи, испугавшись этих четырёх гадюк с неистовой злобой и
смертельным ядом, а также пяти кровожадных врагов, а также шестого
убийцы – близкого товарища с оголённым мечом, а также бандитов,
тот человек бросился бы наутёк в том направлении или в другом.
И он бы увидел обширный участок воды, и ближний берег был опасным
и вселяющим страх, а дальний берег был спасительным и безопасным.
Но нигде не было бы парома или моста, чтобы перебраться с ближнего
берега на дальний.
И
тот человек подумал бы: «Вот обширный участок воды, и ближний
берег опасен и вселяет страх, а дальний берег спасительный и
безопасный. Но нигде нет парома или моста, чтобы перебраться
с ближнего берега на дальний. Что если я соберу травы, хвороста,
ветвей и листьев и, связав всё это вместе, сооружу плот, с помощью
которого доберусь до спасительного дальнего берега, помогая
себе в этом своими руками и ногами?»
И тот человек
собрал бы траву, хворост, ветви и листья и, связав всё это вместе,
соорудил плот, с помощью которого добрался бы до спасительного
дальнего берега, помогая себе в этом своими руками и ногами.
Переплыв, выйдя за пределы, брахман стоит на твёрдой земле.
Я
привёл вам этот пример, монахи, чтобы донести смысл. А смысл
здесь таков: «Четыре гадюки с неистовой злобой и смертельным
ядом» – это обозначение четырёх великих элементов, [т.е.] элемента
земли, элемента воды, элемента огня, элемента воздуха.
«Пять
кровожадных врагов» – это обозначение пяти совокупностей, подверженных
цеплянию, то есть:
* материальная
форма как совокупность, подверженная цеплянию,
*
чувство как совокупность, подверженная цеплянию,
*
восприятие как совокупность, подверженная цеплянию,
*
формации [ума] как совокупность, подверженная цеплянию,
*
сознание как совокупность, подверженная цеплянию.
«Шестой убийца – близкий товарищ с мечом наизготове» – это обозначение
наслаждения и жажды.
«Пустая
деревня» – это обозначение шести внутренних сфер чувств. Если,
монахи, мудрый, сведущий, разумный человек изучал бы их посредством
глаза, то они представились бы ему не имеющими содержимого,
пустыми, полыми. Если бы он изучал их посредством уха… носа…
языка… тела… ума, то они представились бы ему не имеющими содержимого,
пустыми, полыми.
«Бандиты»
– это обозначение шести внешних сфер чувств. Глаз, монахи, подвергается
атаке приятными и неприятными формами. Ухо подвергается атаке
приятными и неприятными звуками. Нос подвергается атаке приятными
и неприятными запахами. Язык подвергается атаке приятными и
неприятными вкусами. Тело подвергается атаке приятными и неприятными
тактильными ощущениями. Ум подвергается атаке приятными и неприятными
ментальными феноменами.
«Обширный
участок воды» – это обозначение четырёх наводнений: наводнения
чувственности, наводнения существования, наводнения воззрений,
наводнения невежества.
«Ближний
берег – опасный и вселяющий страх» – это обозначение личности1.
«Дальний
берег – спасительный и безопасный» – это обозначение ниббаны.
«Плот»
– это обозначение Благородного Восьмеричного Пути, то есть правильных
воззрений… правильного сосредоточения.
«Помогая
себе в этом своими руками и ногами» – это обозначение зарождения
усердия.
«Переплыв,
выйдя за пределы, брахман стоит на твёрдой земле» – это обозначение
араханта».
|