| Так
я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Весали в Великом Лесу
в Павильоне с Остроконечной Крышей. И тогда, утром, Благословенный,
взяв чашу и верхнее одеяние, вошёл в Весали собирать подаяния.
Когда он сходил за подаяниями в Весали и вернулся, то, после принятия
пищи, он обратился к Достопочтенному Ананде так:
«Возьми
коврик для сидения, Ананда. Пойдём к Святилищу Чапалы, чтобы
провести там остаток дня».
«Да,
Учитель»
– ответил Достопочтенный
Ананда и, взяв коврик для сидения, последовал за Благословенным.
Затем Благословенный отправился к Святилищу Чапалы и сел на
подготовленное сиденье. Достопочтенный Ананда, поклонившись
Благословенному, также сел рядом. Благословенный обратился к
Достопочтенному Ананде:
«Весали
восхитителен, Ананда. Святилище Удены восхитительно. Святилище
Готамаки восхитительно. Святилище Саттамбы восхитительно. Святилище
Бахупутты восхитительно. Святилище Сарандады восхитительно.
Святилище Чапалы восхитительно. Тот, Ананда, кто развил и взрастил
четыре основы сверхъестественной силы, сделал их своим средством
передвижения, сделал их своей опорой, утвердил их, натренировался
в них, в совершенстве освоил их, мог бы жить в течение цикла
или остатка цикла. Татхагата, Ананда, развил и взрастил четыре
основы сверхъестественной силы, сделал их своим средством передвижения,
сделал их своей опорой, утвердил их, натренировался в них, в
совершенстве освоил их. Если бы он пожелал, Татхагата мог бы
жить в течение цикла или остатка цикла»1.
Но
хотя Достопочтенный Ананда получил такой очевидный знак от Благословенного,
хотя он получил такой явный намёк, он не смог осознать его.
Он не стал умолять Благословенного: «Учитель, пусть Благословенный
живёт в течение цикла! Пусть Счастливый живёт в течение цикла,
ради блага многих, счастья многих, из сострадания к миру, ради
блага и счастья богов и людей». Вот до какой степени его ум
был охвачен Марой2.
Во
второй раз… в третий раз Благословенный обратился к Ананде:
«Весали восхитителен… в совершенстве освоил их, мог бы жить
в течение цикла или остатка цикла». И вновь, хотя Достопочтенный
Ананда получил такой очевидный знак от Благословенного, хотя
он получил такой явный намёк, он не смог осознать его. Он не
стал умолять Благословенного: «Учитель, пусть Благословенный
живёт в течение цикла! Пусть Счастливый живёт в течение цикла,
ради блага многих, счастья многих, из сострадания к миру, ради
блага и счастья богов и людей». Вот до какой степени его ум
был охвачен Марой.
И тогда
Благословенный обратился к Достопочтенному Ананде: «Ты можешь
идти, Ананда, когда сочтёшь нужным».
«Да,
Учитель»
– ответил Достопочтенный
Ананда, встал со своего сиденья, поклонился Благословенному
и, обойдя его с правой стороны, сел у подножья дерева неподалёку.
И
вскоре после того как Достопочтенный Ананда ушёл, Злой Мара
подошёл к Благословенному и сказал ему: «Господин, пусть Благословенный
сейчас же обретёт окончательную ниббану! Пусть Счастливый сейчас
обретёт окончательную ниббану! Сейчас подходящее время для окончательной
ниббаны Благословенного! Ведь так, Господин, говорилось Благословенным3:
«Я не обрету окончательной ниббаны, Злой, пока у меня не будет
учеников-монахов, которые мудры, дисциплинированы, уверенны,
спасены от оков, научены, которые являются сохранителями Дхаммы,
практикующими в соответствии с Дхаммой, практикующими правильно,
и ведущими себя соответствующе; которые выучили учение своего
учителя и могут объяснить, научить, провозгласить, утвердить,
раскрыть, рассмотреть, прояснить его; которые могут тщательно
и аргументировано опровергнуть распространённые доктрины других
и смогут научить действенной Дхамме». Но сейчас, Господин, у
Благословенного есть ученики-монахи, которые мудры… смогут научить
действенной Дхамме. Господин, пусть Благословенный сейчас же
обретёт окончательную ниббану! Пусть Счастливый сейчас обретёт
окончательную ниббану! Сейчас подходящее время для окончательной
ниббаны Благословенного!
И ведь так
тоже, Господин, говорилось Благословенным: «Я не обрету окончательной
ниббаны, Злой, пока у меня не будет учениц-монахинь… учеников-мирян…
учениц-мирянок, которые мудры, дисциплинированы, уверенны, спасены
от оков, научены, которые являются сохранителями Дхаммы, практикующими
в соответствии с Дхаммой, практикующими правильно, и ведущими
себя соответствующе; которые выучили учение своего учителя и
могут объяснить, научить, провозгласить, утвердить, раскрыть,
рассмотреть, прояснить его; которые могут тщательно и аргументировано
опровергнуть распространённые доктрины других и смогут научить
действенной Дхамме». Но сейчас, Господин, у Благословенного
есть ученицы-мирянки, которые мудры… смогут научить действенной
Дхамме. Господин, пусть Благословенный сейчас же обретёт окончательную
ниббану! Пусть Счастливый сейчас обретёт окончательную ниббану!
Сейчас подходящее время для окончательной ниббаны Благословенного!
И ведь так
тоже, Господин, говорилось Благословенным: «Я не обрету окончательной
ниббаны, Злой, пока эта моя святая жизнь не станет успешной
и процветающей, обширной, известной, распространённой, хорошо
провозглашённой среди богов и людей». Эта святая жизнь Благословенного,
Господин, стала успешной и процветающей, обширной, известной,
распространённой, хорошо провозглашённой среди богов и людей.
Господин, пусть Благословенный сейчас же обретёт окончательную
ниббану! Пусть Счастливый сейчас обретёт окончательную ниббану!
Сейчас подходящее время для окончательной ниббаны Благословенного!»
Когда так
было сказано, Благословенный обратился к Злому Маре: «Успокойся,
Злой. Не так долго придётся ждать окончательной ниббаны Татхагаты.
С этого момента Татхагата обретёт окончательную ниббану через
три месяца».
И
затем в Святилище Чапалы Благословенный осознанно и бдительно
отпустил свои формирователи жизненной силы4.
И когда Благословенный отпустил свои формирователи жизненной
силы, случилось великое землетрясение, ужасающее и пугающее,
и раскаты грома сотрясли небо.
И затем,
осознав значимость этого, Благословенный вдохновенно произнёс
это изречение:
«Сопоставляя несравнимое с существованием продолжаемым,
Мудрец отбросил то, что создаёт существование,
Возрадовавшись внутренне, сосредоточенный
– разбил он
Продолжение существования своего, как будто бы пробил броню».
|