Однажды
Благословенный пребывал в стране Сакьев в Капилаваттху в Баньяновом
Парке. И тогда Махападжапати Готами подошла к Благословенному,
поклонилась ему, встала рядом и сказала:
«Господин,
было бы хорошо, если бы женщины могли бы получить [разрешение
на] оставление жизни домохозяйской ради жизни бездомной в Дхамме
и Винае, что провозглашены Татхагатой».
«Довольно,
Готами! Не проси [разрешения] женщинам на оставление жизни домохозяйской
ради жизни бездомной в Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой».
Во второй
раз… в третий раз Махападжапати Готами обратилась к Благословенному:
«Господин, было бы хорошо, если бы женщины могли бы получить
[разрешение на] оставление жизни домохозяйской ради жизни бездомной
в Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой».
«Довольно,
Готами! Не проси [разрешения] женщинам на оставление жизни домохозяйской
ради жизни бездомной в Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой».
И тогда
Махападжапати Готами, думая: «Благословенный не даёт разрешения
женщинам оставить жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной» – несчастная и опечаленная, с лицом, полным слёз, разрыдалась.
Затем она поклонилась Благословенному и ушла, обойдя его с правой
стороны.
Побыв в
Капилаваттху столько, сколько он счёл нужным, Благословенный
отправился в странствие по направлению к Весали. Странствуя,
он, со временем, прибыл в Весали, где остановился в зале с остроконечной
крышей в Великом Лесу.
И тогда
Махападжапати Готами обрезала свои волосы, надела жёлтые одежды,
и вместе с группой женщин из клана Сакьев направилась в Весали.
Со временем она дошла до Весали и [отправилась] в зал с остроконечной
крышей в Великом Лесу. И там, со вспухшими ногами и телом, покрытым
пылью, несчастная и опечаленная, с лицом, полным слёз, рыдающая,
она встала возле входа. Достопочтенный Ананда увидел её стоящей
там в таком состоянии и обратился к ней:
«Готами,
почему ты стоишь возле входа со вспухшими ногами и телом, покрытым
пылью, несчастная и опечаленная, с лицом, полным слёз, рыдающая?»
«Это потому,
Господин Ананда, что Благословенный не даёт разрешения женщинам
оставить жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной».
«Что ж,
Готами, подожди здесь, а я попрошу у Благословенного разрешения
женщинам оставить жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной».
И тогда
Достопочтенный Ананда подошёл к Благословенному, поклонился
ему, сел рядом и сказал: «Учитель, Махападжапати Готами стоит
возле входа со вспухшими ногами и телом, покрытым пылью, несчастная
и опечаленная, с лицом, полным слёз, рыдающая, поскольку Благословенный
не даёт разрешения женщинам оставить жизнь домохозяйскую ради
жизни бездомной. Учитель, было бы хорошо, если бы женщины могли
получить [разрешение на] оставление жизни домохозяйской ради
жизни бездомной в Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой».
«Довольно,
Ананда! Не проси [разрешения] женщинам на оставление жизни домохозяйской
ради жизни бездомной в Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой».
И во второй
раз… и в третий раз Достопочтенный Ананда обратился к Благословенному:
«Учитель, было бы хорошо, если бы женщины могли получить [разрешение
на] оставление жизни домохозяйской ради жизни бездомной в Дхамме
и Винае, что провозглашены Татхагатой».
«Довольно,
Ананда! Не проси [разрешения] женщинам на оставление жизни домохозяйской
ради жизни бездомной в Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой».
И тогда
мысль пришла к Достопочтенному Ананде: «Благословенный не даёт
разрешения женщинам оставить жизнь домохозяйскую ради жизни
бездомной. Что если я попрошу у Благословенного [разрешения]
женщинам на оставление жизни домохозяйской ради жизни бездомной
ещё каким-нибудь способом?»
И тогда
Достопочтенный Ананда обратился к Благословенному: «Учитель,
если бы женщина оставила жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной
в Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой, существовала
бы такая возможность, что она реализовала бы плод вступления
в поток, плод однажды-возвращения, плод не-возвращения, плод
арахантства?»
«Существовала
бы, Ананда».
«Если, Учитель,
[оно так, что] существовала бы возможность для женщины реализовать
плод вступления в поток, плод однажды-возвращения, плод не-возвращения,
плод арахантства, [а также и учитывая то, что] Махападжапати
Готами была весьма полезной Благословенному – [она] была его
тётей по линии матери, кормилицей, приёмной матерью, которая
кормила его грудным молоком [после того], как его мать скончалась – то было бы хорошо, если бы женщины смогли бы получить [разрешение
на] оставление жизни домохозяйской ради жизни бездомной в Дхамме
и Винае, что провозглашены Татхагатой».
«Если,
Ананда, Махападжапати Готами согласится на эти восемь принципов
уважения1,
то пусть это самое [её согласие] и станет её полным посвящением
[в монахини]:
(1)
Монахиня, посвящённая [в монахини пусть даже уже] сотню лет
как, должна кланяться монаху, который получил посвящение в этот
самый день2,
[Она должна] вставать перед ним, почтительно приветствовать
его, вести себя учтиво по отношению к нему. Этот принцип должен
уважаться, чтиться, цениться и почитаться, и не должен нарушаться
в течение всей жизни [монахини]3.
(2) Монахиня
не должна начинать проводить сезон дождей там, где нет монахов.
Этот принцип также должен уважаться, чтиться, цениться и почитаться,
и не должен нарушаться в течение всей жизни [монахини].
(3)
Каждые полмесяца монахиня должна просить Сангху монахов о двух
вещах: о [дне проведения] Упосатхи и о [том, когда какой-либо
монах] придёт давать наставления [монахиням]4.
Этот принцип также должен уважаться, чтиться, цениться и почитаться,
и не должен нарушаться в течение всей жизни [монахини].
(4)
После окончания проведения сезона дождей монахиня должна просить
приглашения исправления5
у обеих Сангх в отношении трёх вещей: в отношении всего увиденного,
услышанного, или подозреваемого. Этот принцип также должен уважаться,
чтиться, цениться и почитаться, и не должен нарушаться в течение
всей жизни [монахини].
(5)
Монахиня, совершившая серьёзный проступок, должна в течение
половины месяца проходить наказание у обеих Сангх6.
Этот принцип также должен уважаться, чтиться, цениться и почитаться,
и не должен нарушаться в течение всей жизни [монахини].
(6)
Послушница, завершившая двухлетнюю тренировку в шести принципах,
должна просить [разрешения на получение] высшего посвящения
[в монахини] у обеих Сангх7.
Этот принцип также должен уважаться, чтиться, цениться и почитаться,
и не должен нарушаться в течение всей жизни [монахини].
(7) Монахиня
никоим образом не должна оскорблять или ругать монаха. Этот
принцип также должен уважаться, чтиться, цениться и почитаться,
и не должен нарушаться в течение всей жизни [монахини].
(8) Начиная
с этого момента, Ананда, монахиням запрещено делать замечания
монахам, но монахам не запрещено делать замечания монахиням.
Этот принцип также должен уважаться, чтиться, цениться и почитаться,
и не должен нарушаться в течение всей жизни [монахини].
Если, Ананда,
Махападжапати Готами согласится принять эти восемь принципов
уважения, то пусть это самое [её согласие] и станет её полным
посвящением [в монахини].
И затем
Достопочтенный Ананда, выучив эти восемь принципов уважения
от Благословенного, отправился к Махападжапати Готами и сказал
ей: «Если, Готами, ты соглашаешься принять эти восемь принципов
уважения, то это самое [твоё согласие] станет твоим полным посвящением
[в монахини]: «Монахиня, посвящённая [в монахини пусть даже
уже] сотню лет как, должна... ...монахам не запрещено делать
замечания монахиням. Этот принцип также должен уважаться, чтиться,
цениться и почитаться, и не должен нарушаться в течение всей
жизни [монахини]». Если, Готами, ты соглашаешься принять эти
восемь принципов уважения, то это самое [твоё согласие] станет
твоим полным посвящением».
«Господин
Ананда, если женщина или мужчина – молодой, юный, наслаждающийся
украшениями, с помытой головой – получил бы гирлянду из голубых
лотосов, цветков жасмина, или лилий, он принял бы её обеими
руками и надел бы себе на голову. Точно также и я принимаю эти
восемь принципов уважения как те, что не должны нарушаться в
течение всей жизни [монахини]».
И тогда
Достопочтенный Ананда отправился к Благословенному, поклонился
ему, сел рядом и сказал: «Учитель, Махападжапати Готами согласилась
принять восемь принципов уважения как те, что не должны нарушаться
в течение всей жизни [монахини]».
«Ананда,
если бы женщины не получили [разрешения на] оставление жизни
домохозяйской ради жизни бездомной в Дхамме и Винае, что провозглашены
Татхагатой, то святая жизнь длилась бы долго. Благая Дхамма
продержалась бы [без искажений] тысячу лет. Но, Ананда, поскольку
женщины оставили жизнь домохозяйскую ради жизни бездомной в
Дхамме и Винае, что провозглашены Татхагатой, то святая жизнь
не продлится долго. Благая Дхамма продлится [без искажений]
лишь пятьсот лет.
Подобно
тому, Ананда, как бродяжничающие грабители с лёгкостью нападают
на те семьи, в которых много женщин и мало мужчин, точно также,
в любой Дхамме и Винае, где женщины получают [разрешение на]
оставление жизни домохозяйской ради жизни бездомной, святая
жизнь не продлится долго.
Подобно
тому, Ананда, как если поле с созревшим горным рисом подвергается
белёсой болезни, оно не длится долго, то точно также в любой
Дхамме и Винае, где женщины получают [разрешение на] оставление
жизни домохозяйской ради жизни бездомной, святая жизнь не продлится
долго.
Подобно
тому, Ананда, как если поле с созревшим сахарным тростником
подвергается ржавой болезни, оно не длится долго, то точно также
в любой Дхамме и Винае, где женщины получают [разрешение на]
оставление жизни домохозяйской ради жизни бездомной, святая
жизнь не продлится долго.
Подобно
тому, Ананда, как человек построил бы дамбу вокруг большого
водохранилища в качестве меры предосторожности, чтобы вода не
перелила через край, то точно также, в качестве меры предосторожности
я предписал монахиням [соблюдать] восемь принципов уважения
как те, что не должны нарушаться в течение всей жизни [монахини]»8.
|