В
Саваттхи. И тогда великое жертвоприношение было устроено в честь
царя Пасенади Косальского. Пятьсот быков, пятьсот волов, пятьсот
тёлок, пятьсот коз, пятьсот баранов были приведены к жертвенному
столбу. И его рабы, слуги, рабочие, подгоняемые наказанием и страхом,
занимались приготовлениями, рыдающие, с заплаканными лицами1.
И
тогда, утром, группа монахов, одевшись, взяв чаши и внешние
одеяния, вошла в Саваттхи за подаяниями. Походив по Саваттхи
в поисках подаяний, они вернулись с хождения за подаяниями,
подошли к Благословенному, поклонились ему, сели рядом и сказали:
«Так вот, уважаемый, великое жертвоприношение устроено в честь
царя Пасенади Косальского. Пятьсот быков... баранов были приведены
к жертвенному столбу. И его рабы, слуги, рабочие, подгоняемые
наказанием и страхом, занимаются приготовлениями, рыдающие,
с заплаканными лицами».
И тогда
Благословенный, осознав значение этого, произнёс по тому случаю
следующие строфы:
«Есть жертва
лошадьми, людьми есть жертва также,
Саммапаса, ваджапейя, а также нираггала:
Жестокостью исполненные жертвования эти,
Едва ли принесут кому они большое благо.
И мудрецы
великие, что праведно ведут себя,
Сопутствовать такому подношению не станут,
Где козы, овцы и иной рогатый скот
Самых различных видов лишаются [вдруг] жизни.
Но если
подношение насилия лишено,
Что по семейному обычаю свершается всегда,
Где нет ни коз, и ни овец, и ни рогатого скота
Самых различных видов, что лишаются [вдруг] жизни:
То мудрецы великие, что праведно ведут себя,
Сопутствовать такому подношению могли б.
Вот
мудрый человек что должен подносить:
То жертвование, что великий плод ему даёт.
Ведь для того, кто подношение это совершит —
Будет ему во благо и вреда не принесёт.
Такое подношение воистину обширно,
И [даже] божества довольны будут [им]».
|